Среда, 21 Июль 2021
Кем стать сначала – врачом или управленцем, какие задачи решать в первую очередь - в студии программы «Есть вопрос» канала ОТВ Дмитрий Ростовцев ответил на вопросы ведущей Марины Клиновой.
Основные тезисы беседы:
• «Предложение поступило из Минздрава и правительства ЧО, это очень интересная для меня работа, мне это близко. Всё-таки всю жизнь я посвятил онкологии - нейроонкологии, это моё. Когда был молодым, уехал учится в столицы, мне казалось, что тогда там было больше возможностей, и я ими воспользовался. А сейчас появилось новое интересное предложение, новые горизонты для развития, и я вернулся. Город мне совершенно не чужой.
• Есть несколько подходов к выбору управленцев, как вы их называете, от здравоохранения. В зарубежных странах менеджеров готовят сразу, либо они также появляются из среды врачей. А в нашей стране принято именно так: чаще сначала становятся врачом, а потом уже главным. Пока я чувствую себя скорее врачом: бОльшая часть моей жизни посвящена практической медицине, хирургии, а руководителем стал недавно. Медицину знаю изнутри: начинал санитаром, потом был медбратом, прошел все ступени карьерного роста и теперь стал руководителем клиники. Самому юному моему пациенту было три месяца, а самому возрастному - 96 лет. Нередко главному врачу удается совмещать практическую хирургию и административную работу, такие примеры есть, посмотрим. • По части развития онкологической службы сейчас идет модернизация, обновление парка тяжелых аппаратов – часть уже получена и введена в эксплуатацию, часть ждем. В этом году планируется установка нового линейного ускорителя, нового ангиографа, нового МРТ-томографа. Затем на очереди обновление эндоскопического оборудования. Задача – ввести его в эксплуатацию, освоить, работать на нем в полную мощь. Такой опыт, конечно, есть, теперь дополним его на новом этапе развития.
• Через полгода, с января 2022 года, вступит в силу новый порядок оказания онкологической медицинской помощи, согласно которому появятся новые направления работы – эндоваскулярная хирургия, речь идет об эмболизации метастазов (для этого нам и нужен ангиограф), а второе, наиболее мне близкое – нейрохирургия. Нейроонкология принципиально занимается двумя группами заболеваний: доброкачественные и злокачественные новообразования. Пока такие пациенты получают лечение в основном в больницах и отделениях Челябинска, Магнитогорска, а также столичных клиниках. Специализированное отделение по нейроонкологии появиться впервые. Вернее, мне бы хотелось, чтобы такое отделение появилось. Случится это или нет во многом зависит от того, удастся мне убедить минздрав и правительство, что это необходимо, а я уверен, что это так. А уж потом можно будет говорить о деталях и строить дальнейшие планы.
• Онкологические заболевания никуда не денутся, и то, что нам нужно сделать в ближайшее время – обеспечить доступность медицинской помощи по онкологическому профилю, поскольку центр оснащен очень хорошо. В день мы выполняем порядка 40 хирургических вмешательств самой разной сложности. Радиологи у нас работают очень активно, у них скоро появится новый линейный ускоритель для лучевой терапии. Наши химиотерапевты – тоже на передовой. Кадрового дефицита у нас нет. Это высококлассные специалисты, самый лучший вариант – растить их на месте, а не привозить откуда-то. Обучать, развивать там, где это доступно, своих: человек, который здесь родился, вырос и работает, принципиально для меня важнее, чем со стороны. Он понимает, как здесь все устроено».
